![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Sep. 27th, 2004 01:13 amИнтересно, если я вдруг добавлю в интересы: "гулять по кладбищу", за кого меня примут?
Но мне это действительно нравится - и ничего тут не поделаешь.
Я выросла в коммунальной квартире на Васильевском - 17-я линия, дом 70. В двух шагах от дома - Смоленское кладбище. Если кто там бывал - а кладбище знаменитое, там часовня Ксении Блаженной стоит - может, обратили внимание на дом с башенкой. Сразу за ним - Смоленка, мостик, а если свернуть налево, увидишь желтые кладбищенские ворота.
У входа высится храм, сейчас его реставрируют, а в моем детстве это были живописнейшие развалины. Уже в школе мы с подругой придумывали самые невероятные истории. Там спрятан клад. Там удивительные росписи. Там водятся привидения. Если кто помнит первого "Брата", там трамвай приходил на кольцо именно в этих местах. Только герои фильма прятались на Лютеранском, а мы гуляли по Православному кладбищу. Оно было ближе и как-то уютнеее - хотя на Лютеранском заросли были живописнее.
Мои прогулки по кладбищу начались еще тогда, когда я передвигалась исключительно в экипаже. Почему-то гулять во дворе родителям не нравилось - хотя двор был неплохой, просторный, с фонтаном. Правда, неработающим. Был неподалеку еще скверик на берегу Смоленки, но лучшего места для прогулок, чем кладбище, все равно не было. Тогда там не хоронили, поговаривали, что снесут его скоро, а на этом месте то ли очередной цех завода Котлякова построят, то ли сделают парк культуры и отдыха. К счастью, обошлось. Благодарить за это надо Пушкина - на Смоленском православном кладбище похоронена его няня, Арина Родионовна. Где именно - неизвестно, но у входа висит памятная доска. А так же спасибо Косыгину, у которого там родственники похоронены. Правда, откроить от кладбища порядочный кусок все для того же завода, не помешал ни великий русский поэт, ни товарищ из Политбюро.
Когда я уже была способна топать самостоятельно, прогулка по кладбищу превратилась в настоящее удовольствие. Почти у входа было надгробье, поставленное ребенку, умершему в два года. Спящий кудрявый мальчик, выкрашеный серебряной краской. Потом оказалось, что мальчик был итальянцем, и надпись там на латыни какая-то имеется... Удивительное дело. Мне он очень нравился, я всегда подходила к могиле. Дальше был молящийся ангел, старинные склепы, похожие на дома, множество надписей, иногда в стихах. Я научилась читать в три года, а благодаря соседке по квартире старое написание тоже разбирала.
В церковь не заходили, хотя мне очень хотелось - там свечки горели. Был когда-то там еще один храм, все та же соседка рассказывала. Разрушили еще в незапамятные времена. Часовня Ксении была огорожена забором, еще в одной часовенке устроили милицейский пост.
Мы иногда шли через все кладбище к улице Беринга, выходили на Малый проспект и топали в Детский мир. Там мне покупали игрушку - вкусы у меня были скромные, я больше всего любила пластмассовую мелочь, копеек за 15. Крохотные куколки, медвежата, утята быстро ломались, поэтому всегда был повод купить что-то новенькое. Так что поход мимо могил и поход за подарком был для меня подним и тем же. А иногда выходили к реке, бродили по берегу. Когда я читала Андерсеновского "Соловья", мне представлялось, что Смерть от постели Императора улетает именно туда, на берег Смоленки, ложится в кусты и засыпает.
Не скажу, что я не боялась смерти. Задумываться о ней я начала рано. Первые воспоминания - года в три я тихо плачу в подушку, потому что мне пришло в голову, что я умру и больше никогда не увижу маму. То, что мама может умереть, в голову не приходило.
Но вот всякой атрибутики, связанной со смертью - гробов, скелетов, могил, не боялась никогда.
Потом, в школе, это было любимое место прогулок и прогулов - мы с подругой часами бродили по кладбищу, рассказывая друг другу невероятные истории о любви, приключениях, сражениях. Еще в те времена было такое поверье - не знаю, сохранилось ли, будто Ксения помогает халявщикам сдать экзамены. Смеялись, но записки в заборе, окружавшем часовню, оставляли. Это делали не только школьники и студенты - однажды мы прочитали на заборе надпись, сделанную аршинными буквами: "Ксения, сделай, чтоб Борькин начальник сдох!".
Потом настал 1988 год, год тысячелетия Крещения Руси. Забор убрали, окружающие дома покрасили, часовню мгновенно отреставрировали. Мы ходили поглазеть на священников и монахов. Какая-то монашка поймала меня за рукав и попросила почитать людям вслух. Я читала распечатку о Туринской плащанице.
Еще была несколько странная прогулка - мы с одним из моих молодых людей отмечали годовщину знакомства. Ноябрь, полнолуние и два дурака бродят по темному кладбищу. Романтика!
Там сейчас хорошо. Листья только начинают желтеть, воздух уже пахнет осенью. Правда, теперь я уже не гуляю там просто так - на этом кладбище лежит мой отец...
Но мне это действительно нравится - и ничего тут не поделаешь.
Я выросла в коммунальной квартире на Васильевском - 17-я линия, дом 70. В двух шагах от дома - Смоленское кладбище. Если кто там бывал - а кладбище знаменитое, там часовня Ксении Блаженной стоит - может, обратили внимание на дом с башенкой. Сразу за ним - Смоленка, мостик, а если свернуть налево, увидишь желтые кладбищенские ворота.
У входа высится храм, сейчас его реставрируют, а в моем детстве это были живописнейшие развалины. Уже в школе мы с подругой придумывали самые невероятные истории. Там спрятан клад. Там удивительные росписи. Там водятся привидения. Если кто помнит первого "Брата", там трамвай приходил на кольцо именно в этих местах. Только герои фильма прятались на Лютеранском, а мы гуляли по Православному кладбищу. Оно было ближе и как-то уютнеее - хотя на Лютеранском заросли были живописнее.
Мои прогулки по кладбищу начались еще тогда, когда я передвигалась исключительно в экипаже. Почему-то гулять во дворе родителям не нравилось - хотя двор был неплохой, просторный, с фонтаном. Правда, неработающим. Был неподалеку еще скверик на берегу Смоленки, но лучшего места для прогулок, чем кладбище, все равно не было. Тогда там не хоронили, поговаривали, что снесут его скоро, а на этом месте то ли очередной цех завода Котлякова построят, то ли сделают парк культуры и отдыха. К счастью, обошлось. Благодарить за это надо Пушкина - на Смоленском православном кладбище похоронена его няня, Арина Родионовна. Где именно - неизвестно, но у входа висит памятная доска. А так же спасибо Косыгину, у которого там родственники похоронены. Правда, откроить от кладбища порядочный кусок все для того же завода, не помешал ни великий русский поэт, ни товарищ из Политбюро.
Когда я уже была способна топать самостоятельно, прогулка по кладбищу превратилась в настоящее удовольствие. Почти у входа было надгробье, поставленное ребенку, умершему в два года. Спящий кудрявый мальчик, выкрашеный серебряной краской. Потом оказалось, что мальчик был итальянцем, и надпись там на латыни какая-то имеется... Удивительное дело. Мне он очень нравился, я всегда подходила к могиле. Дальше был молящийся ангел, старинные склепы, похожие на дома, множество надписей, иногда в стихах. Я научилась читать в три года, а благодаря соседке по квартире старое написание тоже разбирала.
В церковь не заходили, хотя мне очень хотелось - там свечки горели. Был когда-то там еще один храм, все та же соседка рассказывала. Разрушили еще в незапамятные времена. Часовня Ксении была огорожена забором, еще в одной часовенке устроили милицейский пост.
Мы иногда шли через все кладбище к улице Беринга, выходили на Малый проспект и топали в Детский мир. Там мне покупали игрушку - вкусы у меня были скромные, я больше всего любила пластмассовую мелочь, копеек за 15. Крохотные куколки, медвежата, утята быстро ломались, поэтому всегда был повод купить что-то новенькое. Так что поход мимо могил и поход за подарком был для меня подним и тем же. А иногда выходили к реке, бродили по берегу. Когда я читала Андерсеновского "Соловья", мне представлялось, что Смерть от постели Императора улетает именно туда, на берег Смоленки, ложится в кусты и засыпает.
Не скажу, что я не боялась смерти. Задумываться о ней я начала рано. Первые воспоминания - года в три я тихо плачу в подушку, потому что мне пришло в голову, что я умру и больше никогда не увижу маму. То, что мама может умереть, в голову не приходило.
Но вот всякой атрибутики, связанной со смертью - гробов, скелетов, могил, не боялась никогда.
Потом, в школе, это было любимое место прогулок и прогулов - мы с подругой часами бродили по кладбищу, рассказывая друг другу невероятные истории о любви, приключениях, сражениях. Еще в те времена было такое поверье - не знаю, сохранилось ли, будто Ксения помогает халявщикам сдать экзамены. Смеялись, но записки в заборе, окружавшем часовню, оставляли. Это делали не только школьники и студенты - однажды мы прочитали на заборе надпись, сделанную аршинными буквами: "Ксения, сделай, чтоб Борькин начальник сдох!".
Потом настал 1988 год, год тысячелетия Крещения Руси. Забор убрали, окружающие дома покрасили, часовню мгновенно отреставрировали. Мы ходили поглазеть на священников и монахов. Какая-то монашка поймала меня за рукав и попросила почитать людям вслух. Я читала распечатку о Туринской плащанице.
Еще была несколько странная прогулка - мы с одним из моих молодых людей отмечали годовщину знакомства. Ноябрь, полнолуние и два дурака бродят по темному кладбищу. Романтика!
Там сейчас хорошо. Листья только начинают желтеть, воздух уже пахнет осенью. Правда, теперь я уже не гуляю там просто так - на этом кладбище лежит мой отец...
