![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mareicheva_olgaОчнувшись, Грегор Замза поднялся на ноги и огляделся.
Тело не болело. Впервые за много-много дней он проснулся без боли. Чувство это было странным и новым. То, что когда-то, в бытность свою человеком, он уже просыпался так - без тяжести, без гнилого яблока в спине, без ненависти и брезгливости со стороны тех, кого любил, как-то забылось.
Близких у него больше не было. Утром он освободил их. Он слышал сквозь забытье голоса: "сдохло, оно сдохло", но сегодня ничто не могло оскорбить его и как-то унизить. Сдохло - да. Про насекомое не говорят иначе. Сдохло - и ладно.
Он подумал, что у семьи теперь все пойдет на лад. Им не надо больше стыдиться. Не надо бояться. Сестра вновь займется музыкой... Но мысли эти не доставляли ему никакой радости. Огорчения, впрочем, тоже. Любовь ушла вместе с болью. Освободив родных, Грегор в свою очередь также освободился от них - и это было куда занятнее всех раздумий о будущем чужих теперь существ. Двуногих насекомых. Втроем они как раз составят шестиногое. Мать - безмозглая голова, сестра - грудь, несущая на себе все, от ног до крыльев и отец - ползущее по земле брюшко. Стало весело - в прошлом Грегор подобных мыслей никогда бы себе не позволил.
Вокруг была свалка. Служанка выбросила его тело, как ненужный мусор, семья не сочла нужным обременить себя даже подобием похорон - хотя бы тем ритуалом, который совершают дети, насыпая холмик над умершей канарейкой. Потянувшись - и еще раз насладившись неожиданной силой и гибкостью нелепого тела, Грегор попробовал подняться на две задние лапки. И это у него получилось достаточно легко. Остальные лапы он сложил на груди и зашевелил усами.
Местность была незнакомая. На краю свалки торчало дерево, на ветках которого Грегор заметил висящие башмаки. Чуть поодаль виднелась береза, зачем-то украшенная пышными цветами. Внезапно послышался шум. Грегор подосадовал, что его одиночество закончилось так быстро. Мир оказался обитаем и его обитатели приближались.
Сперва появились велосипедисты с оскаленными медвежьими мордами. За ними катил еще один - Грегор с удивлением узнал в нем кота. Причем сидел кот хвостом к рулю, что вовсе не мешало ему крутить педали не менее ловко, чем это проделывали медведи. Затем появился огромный пес. Он чуть прихрамывал, а на спине у него важно восседали два или три рака. Кроме них Грегор разглядел волков, горделиво восседающих на коне, львов, едущих в автомобиле, затем откуда-то вылетел грохочущий трамвай, из окон которого торчали заячьи морды. Над трамваем болтался воздушный шар, густо облепленный насекомыми. Больше всех Грегору понравилась жаба, восседавшая на метле с видом заправской ведьмы.
Адский сонм несся прямо на него, но страха Грегор не почувствовал. Оставив средние лапы прижатыми к груди, он простер передние перед собою и окликнул чудовищ:
- Погодите.
Они остановились. Задрожали. Почувствовав их ужас, Грегор воодушевился.
- Не спешите, - мягко сказал он.
Какое там спешить - они замерли от ужаса.
- Я вас мигом проглочу, - хохотал Грегор, - Проглочу. Проглочу. Не помилую! - выкрикнул он в небо. Какое наслаждение было стоять вот так, кричать в полный голос - а он ведь не слышал собственного голоса с того самого дня превращения... Смотреть, как падают в обморок перепуганные звери. И чувствовать силу - невероятную, грозную, всепоглощающую.
Он знал, что в этом мире ему суждена великая доля. Он станет его повелителем, господином. И все эти надменные звери будут повиноваться любому шевелению его усов.
Грегор был счастлив.
Тело не болело. Впервые за много-много дней он проснулся без боли. Чувство это было странным и новым. То, что когда-то, в бытность свою человеком, он уже просыпался так - без тяжести, без гнилого яблока в спине, без ненависти и брезгливости со стороны тех, кого любил, как-то забылось.
Близких у него больше не было. Утром он освободил их. Он слышал сквозь забытье голоса: "сдохло, оно сдохло", но сегодня ничто не могло оскорбить его и как-то унизить. Сдохло - да. Про насекомое не говорят иначе. Сдохло - и ладно.
Он подумал, что у семьи теперь все пойдет на лад. Им не надо больше стыдиться. Не надо бояться. Сестра вновь займется музыкой... Но мысли эти не доставляли ему никакой радости. Огорчения, впрочем, тоже. Любовь ушла вместе с болью. Освободив родных, Грегор в свою очередь также освободился от них - и это было куда занятнее всех раздумий о будущем чужих теперь существ. Двуногих насекомых. Втроем они как раз составят шестиногое. Мать - безмозглая голова, сестра - грудь, несущая на себе все, от ног до крыльев и отец - ползущее по земле брюшко. Стало весело - в прошлом Грегор подобных мыслей никогда бы себе не позволил.
Вокруг была свалка. Служанка выбросила его тело, как ненужный мусор, семья не сочла нужным обременить себя даже подобием похорон - хотя бы тем ритуалом, который совершают дети, насыпая холмик над умершей канарейкой. Потянувшись - и еще раз насладившись неожиданной силой и гибкостью нелепого тела, Грегор попробовал подняться на две задние лапки. И это у него получилось достаточно легко. Остальные лапы он сложил на груди и зашевелил усами.
Местность была незнакомая. На краю свалки торчало дерево, на ветках которого Грегор заметил висящие башмаки. Чуть поодаль виднелась береза, зачем-то украшенная пышными цветами. Внезапно послышался шум. Грегор подосадовал, что его одиночество закончилось так быстро. Мир оказался обитаем и его обитатели приближались.
Сперва появились велосипедисты с оскаленными медвежьими мордами. За ними катил еще один - Грегор с удивлением узнал в нем кота. Причем сидел кот хвостом к рулю, что вовсе не мешало ему крутить педали не менее ловко, чем это проделывали медведи. Затем появился огромный пес. Он чуть прихрамывал, а на спине у него важно восседали два или три рака. Кроме них Грегор разглядел волков, горделиво восседающих на коне, львов, едущих в автомобиле, затем откуда-то вылетел грохочущий трамвай, из окон которого торчали заячьи морды. Над трамваем болтался воздушный шар, густо облепленный насекомыми. Больше всех Грегору понравилась жаба, восседавшая на метле с видом заправской ведьмы.
Адский сонм несся прямо на него, но страха Грегор не почувствовал. Оставив средние лапы прижатыми к груди, он простер передние перед собою и окликнул чудовищ:
- Погодите.
Они остановились. Задрожали. Почувствовав их ужас, Грегор воодушевился.
- Не спешите, - мягко сказал он.
Какое там спешить - они замерли от ужаса.
- Я вас мигом проглочу, - хохотал Грегор, - Проглочу. Проглочу. Не помилую! - выкрикнул он в небо. Какое наслаждение было стоять вот так, кричать в полный голос - а он ведь не слышал собственного голоса с того самого дня превращения... Смотреть, как падают в обморок перепуганные звери. И чувствовать силу - невероятную, грозную, всепоглощающую.
Он знал, что в этом мире ему суждена великая доля. Он станет его повелителем, господином. И все эти надменные звери будут повиноваться любому шевелению его усов.
Грегор был счастлив.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2004-09-02 04:33 am (UTC)no subject
Date: 2004-09-02 05:16 am (UTC)no subject
Date: 2004-09-05 08:15 am (UTC)